На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Аэропланы и ракеты

236 подписчиков

Чудеса случаются


Пассажирский АН-24, рейс 811, на высоте 5220 метров, на подлете к аэропорту назначения Благовещенску, в 15.21 (время местное) столкнулся с бомбардировщиком ТУ-16 к, который поднялся за двадцать минут до этого с местного военного аэродрома в Завитинске и набирал высоту. “Столкновение произошло за облаками, при хорошей освещенности и видимости”. На схеме, составленной после аварии комиссией по расследованию, видно, как сначала кабина бомбардировщика врезалась в стабилизатор “аннушки”, потом произошел обрыв правого двигателя… Удар по кабине АН-24, разрушилась консоль крыла ТУ-16, обрыв носовой части и консоли правой половины пассажирского лайнера. “В результате катастрофы самолеты полностью разрушились”. Погибли все члены экипажей (11 человек), 25 взрослых пассажиров и один маленький ребенок. Но есть в материалах комиссии и список… спасшихся пассажиров. В нем только одно имя: Савицкая Лариса Владимировна, 1961 года рождения.

Молодая студентка Лариса Савицкая вместе с мужем Владимиром возвращались из свадебного путешествия. Они поженились весной 1981 года, но из-за сессии и практики путешествие перенесли. После путешествия на море они летели рейсом 811 на борту Ан-24РВ (рисунок слева) из Комсомольска-на-Амуре в Благовещенск. В самолёте оказалось много свободных мест и, несмотря на то, что билеты у Савицких были в среднюю часть самолёта, они заняли кресла в хвостовой.

24 августа 1981 года самолёт Ан-24, на котором летели супруги Савицкие, на высоте 5220 м столкнулся с военным бомбардировщиком Ту-16. Причин у катастрофы было несколько: слабая согласованность военных и гражданских диспетчеров, экипаж Ан-24 не доложил об уклонении от основной трассы, а экипаж Ту-16 сообщил, что занял высоту в 5100 м за 2 минуты до того, как это произошло на самом деле

После столкновения экипажи обоих самолётов погибли. В результате столкновения Ан-24 потерял крылья с бензобаками и верх фюзеляжа. Оставшаяся часть в ходе падения несколько раз разломилась.

В момент катастрофы Лариса Савицкая спала в своём кресле в хвостовой части самолёта. Проснулась от сильного удара и внезапного ожога (температура моментально упала с 25 °C до −30 °C). После очередного разлома фюзеляжа, прошедшего прямо перед её креслом Ларису выбросил в проход, очнувшись, она добралась до ближайшего кресла, забралась и вжалась в него так и не пристегнувшись. Сама Лариса впоследствии утверждала, что в тот момент ей вспомнился эпизод из фильма «Чудеса ещё случаются», где героиня при крушении самолета вжалась в кресло и выжила.

Часть корпуса самолёта спланировала на берёзовую рощу, которая смягчила удар. По последующим исследованиям всё падение обломка самолёта размерами 3 метра в ширину на 4 метра в длину, где оказалась Савицкая, заняло 8 минут. Несколько часов Савицкая была без сознания. Очнувшись на земле Лариса увидела перед собой кресло с телом мёртвого мужа. Она получила ряд серьёзных травм, но могла самостоятельно передвигаться.

“Я проснулась от удара. В салоне сплошные крики. Вой. Сразу посмотрела на Володю. Лицо – все в крови. Поняла, что его уже нет. И мне вдруг все стало безразлично. И никакого страха, никаких эмоций. И это меня тоже спасло. Я выжила, потому что погиб Володя… Самолет падал, меня бросило из кресла через Володю, очнулась я на полу в проходе. Видимо, от удара об пол сломала, как потом выяснилось, правую руку. Но самого удара я не помню. И тут я вспомнила сцену из фильма, который недавно смотрела с Володей, – “Чудеса еще случаются”. Как девушка спаслась в разбившемся самолете – она падала в джунгли, в кресле. И я стала думать о спасении. Придвинулась к свободному креслу у иллюминатора. Одна мысль – как умереть, не мучаясь. Вцепилась в подлокотники и со всей силой пыталась отталкиваться руками и ногами от пола и сиденья. Меня никто такому не учил, откуда это взялось, я не знаю. Но, как потом выяснилось, я делала правильно… Что происходило с самолетом, толком не видела. В иллюминаторе проносились облака, потом их закрыл сплошной туман, оглушал вой ветра. Самолет не загорелся. Вдруг в иллюминаторе зеленая вспышка. Тайга! Я вся напряглась, собралась. Обломки самолета падали, как я узнала через несколько лет, около 8 минут… Жуткий удар, страшная боль в каждой клеточке тела…”

Через два дня её обнаружили спасатели, которые были сильно удивлены, когда после того как два дня им попадались только тела погибших, они встретили живого человека. Лариса была вся покрыта краской, слетавшей с фюзеляжа и с сильно спутанными ветром волосами. В ожидании спасателей она соорудила себе временное прибежище из обломков самолёта, согреваясь чехлами с сидений и укрываясь целофановым пакетом от комаров. Все эти дни шёл дождь. Когда он закончился, она махала пролетавшим мимо самолётам спасателей, но те, не ожидая найти выживших, приняли её за геолога из находившегося неподалёку лагеря. Лариса, тела её мужа и ещё двух пассажиров были обнаружены последними из всех жертв катастрофы.

“Очнулась в кресле, удержалась как-то в нем, через пять часов, -продолжает свой рассказ Лариса. – Уже вечером. Часы “Чайка” с позолоченным браслетом, которые Володя купил мне во Владивостоке, продолжали ходить. Они и сейчас в рабочем состоянии. Только я их давно не ношу. Постепенно приходила в себя. Не открывая глаз, негромко спросила: “Есть кто живой?” Только комары гудят. Открыла глаза: небо над головой, я – в кресле, а передо мной – Володя. (По левому борту кресла и пол, как зафиксировала комиссия, находятся на месте. Именно здесь и сидела Лариса. Следов пожара нет. По правому борту кресла отсутствуют. ). Он сидит на полу сохранившегося правого отсека салона, прислонившись к стенке. И, кажется, смотрит на меня. Только глаза закрыты. Словно прощается. Я думаю, что если у него и было перед смертью последнее желание, то одно – чтобы я выжила. А перед ним стоит (но это я только через день увидела) целехонькая бутылка лимонада. Он в полете его пил. (Можно верить или не верить Ларисе, но, так или иначе, она – единственный свидетель) Пошел дождь, в тайге в августе уже холодно – градусов восемь. А я в вязаном платье и плаще. Промокла насквозь. Болят спина, грудь. Но я потом встала, осмотрелась. Поняла, что оказалась в таежной глуши. Очень захотелось пить. Недалеко от обломков нашла старую, заросшую травой колею лесовозов. Попила из лужи. И опять – в кресло. Сна не было – только какая-то внутренняя пустота. И желание умереть. Но что тогда, подумалось, скажет мама?.. Утром и днем дождь не прекращался. Нашла кусок обшивки самолета и приделала к креслу крышу, накрыла себя чехлами с кресел, чтобы не терять тепло. На голову натянула полиэтиленовый пакет от комаров.

Врачи определили у неё сотрясение мозга, травмы позвоночника в пяти местах, переломы руки и рёбер. Также она потеряла почти все зубы. Последствия сказываются на протяжении всей последующей жизни Савицкой.

Позднее она узнала, что уже была вырыта могила и для неё и для её мужа. Она оказалась единственной выжившей из 38 человек на борту.

И обстоятельства и факт авиакатастрофы в СССР не афишировались. Никаких сообщений в прессе не было. Первое упоминание о Ларисе Савицкой было в газете «Советский спорт», однако в статье говорилось что она упала с высоты пять километров в ходе испытания летательного аппарата оригинальной конструкции.

Несмотря на многочисленные травмы Лариса не получила инвалидность: по советским нормативам тяжесть её отдельных травм не позволяла получить инвалидность, а получить её по совокупности не было возможным. Позднее Ларису парализовало, однако она смогла оправиться, хотя не могла выполнять многие работы и вынуждена была перебиваться случайными заработками и даже голодала.

В 1986 году Лариса без мужа родила сына Гошу, и они долгое время жили только на пособие по уходу за ребёнком.

В современной России уже не было необходимости скрывать факт авиакатастрофы. Необычная судьба привлекла внимание прессы, появились многочисленные интервью с Савицкой. Она стала героиней телепередач нескольких телекомпаний.

Лариса Савицкая дважды внесена в российской издание Книги рекордов Гиннеса:

  • как человек, выживший после падения с максимальной высоты
  • как человек, получивший минимальную сумму компенсации физического ущерба (75 руб.)

По нормативам Госстраха в СССР полагалось 300 руб. компенсации ущерба за погибших и 75 руб. за выживших в авиакатастрофах.

В интервью Лариса рассказала как все это было.

– Как это произошло на самом деле?

- Самолеты столкнулись по касательной. Крылья у Ан-24 оторвало вместе с бензобаками и крышей. За какую-то долю секунды самолет превратился в “лодочку”. В тот момент я спала. Помню страшный удар, ожог – температура с плюс 25 моментально упала до минус 30. Страшные крики и свист воздуха. Муж погиб сразу – в этот момент жизнь для меня кончилась. Я даже не кричала. От горя не успела осознать страх.

– Вы так и упали в этой “лодочке”?

- Нет. Потом она еще разломилась надвое. Разлом прошел прямо перед нашими креслами. Я оказалась в хвостовой части. Меня выбросило в проход, прямо на переборки. Сначала потеряла сознание, а когда пришла в себя, лежу и думаю – но не о смерти, а о боли. Не хочется, чтобы при падении было больно. И тут я вспомнила один итальянский фильм – “Чудеса еще встречаются”. Всего один эпизод: как героиня спасается в авиакатастрофе, вжавшись в кресло. Кое-как я до него добралась…

- И пристегнулись?

- Я об этом даже не думала. Действия опережали сознание. Стала смотреть в иллюминатор, чтобы “поймать землю”. Надо было вовремя самортизировать. Я не надеялась спастись, хотелось только умереть не больно. Была очень низкая облачность, потом зеленая вспышка и удар. Упала в тайгу, на березнячок – опять повезло.

- Только не говорите, что вы не получили ни одной травмы.

- Сотрясение мозга, повреждение позвоночника в пяти местах, перелом руки, ребра, ноги. Зубы почти все были выбиты. Но инвалидность мне так и не дали. Врачи говорили: “Мы понимаем, что вы инвалид по совокупности. Но ничего поделать не можем – каждая травма в отдельности не тянет на инвалидность. Вот если бы была одна, но серьезная – тогда пожалуйста”.

- Сколько времени вы провели в тайге?

- Три дня. Когда я очнулась, тело мужа лежало прямо напротив меня. Состояние шока было такое, что я боли не чувствовала. Я даже ходить могла. Когда спасатели меня обнаружили, они, кроме “му-му”, ничего не могли выговорить. Я их понимаю. Три дня снимать куски тел с деревьев, а потом вдруг увидеть живого человека. Да и видок у меня был еще тот. Я была вся цвета чернослива с серебристым отливом – краска с фюзеляжа оказалась на редкость приставучей, мама ее потом месяц выковыривала. А волосы от ветра превратились в большой кусок стекловаты. Удивительно, но как только я увидела спасателей, ходить уже не могла. Расслабилась. Потом, в Завитинске, я узнала, что для меня уже и могила вырыта. Их рыли по спискам.

- Спасатели не объяснили, как это вам удалось так удачно упасть?

- Это потом ученые пришли к выводу, что кусок самолета, в котором я летела, планировал как лист. А лист – он падает либо по окружности, либо из стороны в сторону – как качели. Это зависит от его формы. В какой лист превратился мой обломок самолета – не знаю. Еще я где-то в Интернете прочитала исследование по моему падению. Ученый, его фамилия Горбовский, разбирает мой случай в одном ряду с кошками и детьми, которые обладают способностью падать с большой высоты и не разбиваться. По законам физики сила удара зависит от веса, высоты падения и меры сопротивления поверхности. Ученый приходит к выводу, что в случае со мной, детьми и кошками какая-то из этих величин не подчиняется законам физики. В стрессовой ситуации включается механизм, блокирующий силу тяжести. Не знаю, прав ли этот ученый, но сравнение с кошками и детьми мне нравится.

- После того, что случилось, вы в Бога не верите?

- В тот момент духовного перелома не было. Я не ударилась ни в религию, ни в пьянство, ни в депрессию. Люблю жизнь. Но иногда полушутя-полусерьезно говорю: “Я любимая девочка у Бога”. Потому что такие испытания он посылает лишь самым любимым своим существам. Живу как жила. Вспоминаю обо всем этом лишь 24 августа – когда праздную свой второй день рождения. Еще – весной и осенью, когда обостряются болезни. И когда случается очередная катастрофа. В этот момент я снова переживаю все, что тогда произошло. Все авиакатастрофы – мои. Такое ощущение, что часть меня осталась там. Еще не приземлилась.

http://notepod.info/2009/07/chudesa-sluchayutsya/

Картина дня

наверх