«ВСЕ «МОССИ» ВЕРНУЛИСЬ НА БАЗУ...»
Темной ночью 15 июня 1944 года капитан королевских ВВС Англии Масгрейв совершал обычный патрульный полет над Ла-Маншем. Позади остались Британские острова, впереди, куда напряженно всматривался пилот, — побережье Франции. Оттуда в течение нескольких лет оккупации воздушные рейдеры «люфтваффе» систематически нападали на Лондон, Ковентри, Саутгемптон...
Шло время, а в ночной тьме так и не появились характерные сполохи раскаленных выхлопных газов «юнкерсов» или «дорнье». И вдруг... Со стороны континента стремительно неслось то, что в послеполетном донесении Масгрейв назвал «огненным шаром». Боевой разворот, пологое пикирование: пунктиры 20-мм пушечных снарядов достигли странной цели. Яркая вспышка увенчала победу англичанина и... положила начало спору между классическим самолетом и провозвестником реактивной беспилотной авиации — самолетом-снарядом V-I. Машиной, что выиграла этот беспрецедентный поединок, был «Москито», истребительный вариант весьма знаменитого скоростного бомбардировщика.
«Истребительная авиация может защитить нас, но обеспечить победу могут лишь бомбардировщики. Следовательно, мы должны развивать именно тот вид авиации, который способен уничтожить промышленность Германии и научные учреждения, от которых зависит военный потенциал противника. Это вынудит его держаться на почтительном расстоянии от нашего острова», — заявил У. Черчилль осенью 1940 года. Не случайно британский премьер заговорил о систематических налетах на «третий рейх» лишь через год после начала войны. В сентябре, когда страна только-только оправилась после изнурительной битвы за Англию, бомбардировщики были заняты уничтожением десантных судов и кораблей, приберегавшихся немцами для вторжения, и лишь четыре процента всех поднимавшихся в воздух бомбовозов брали курс на Германию. Потом для массированных ударов по центрам германской промышленности англичанам пришлось прибегать к помощи традиционного союзника нападающей стороны — ночи. Печальная участь десятков «Веллингтонов», рискнувших бомбить остров Гельголанд без сопровождения истребителей, заставила надолго отказаться от дневных рейдов на континент. Не лучшим оказался исход и второй попытки открытого удара в апреле 1942 года. Из двенадцати новейших четырехмоторных «ланкастеров», обрушившихся на моторостроительный завод в Аугсбурге, домой вернулись только пять. И это несмотря на то, что внимание немцев отвлекали соединения других самолетов, имитировавших налеты на Руан, Шербур, побережье Па-де-Кале!
О выводах, которые сделало английское командование, красноречивее всего говорят авторы официальной истории военно-воздушных сил Великобритании во второй мировой войне: «...До тех пор пока на вооружение не поступили бомбардировщики «Москито», Харрис (командующий бомбардировочной авиацией) не рисковал проводить... дневные налеты на объекты Германии».
Машина, которой выпала честь так «скорректировать» воздушную стратегию англичан, была вовсе не «чудо-оружием», предназначенным в корне изменить ход войны. Напротив, появившись в 1939 году, «Москито» вызывал скорее недоумение инженеров и летчиков своей архаичной цельнодеревянной конструкцией. Еще больше поражала, казалось бы, полная беззащитность самолета от истребителей противника — плавность силуэта не нарушалась ни одной пулеметной турелью. И это в , век цельнометаллических «летающих крепостей», ощетинившихся доброй дюжиной скорострельных стволов!
Впрочем, у специалистов фирмы «Де Хевиленд» были свои соображения по поводу защиты «Москито» от «мессершмиттов».
Легкость конструкции, тщательная отделка поверхности крыльев, аэродинамическое совершенство очертаний машины — вот что стоило целой батареи автоматических «браунингов», ибо преимущество в скорости и маневре делало самолет практически неуязвимым.
Но почему дерево? Разве «крылатый» металл — алюминий — еще не показал своих достоинств? Все правильно. Только нельзя забывать, что к теоретическим соображениям в разгар войны добавляются другие, более утилитарные. Посудите сами: промышленность занята постройкой армады истребителей, необходимых для отражения налетов на Англию. Из цехов ежедневно выкатывают десятки гигантских бомбардировщиков, нужных для ответных ударов по «третьему рейху». Представляете, какие монбланы металла проходят через станки и обретают форму лонжеронов, шпангоутов, стрингеров, обшивки! Словом, трудная это задача — насытить промышленность самым главным сырьем, когда на металлургические центры страны днем и ночью сбрасываются бомбы противника. Вот почему фирма «Де Хевиленд», имевшая весьма богатый опыт постройки самолетов с деревянной конструкцией главнейших частей, выбрала столь устаревший материал для своего «Москито».
Осенью 1939 года, представив проект двухмоторного скоростного бомбардировщика, фирма одержала победу в дискуссии на тему «Нужно ли такой машине оборонительное вооружение в хвостовой части?». Результатом споров стал заказ на 50 «незащищенных» самолетов. Правда, вскоре его аннулировал новый министр авиационной промышленности, руководствовавшийся правилом «Лучше синица в руке, чем журавль в небе». Нужно, считал он, совершенствовать уже готовые, серийно строящиеся самолеты, а не разрабатывать такие вот химерические проекты.
К тому же Англия уже превратилась в обороняющуюся сторону, война грохотала над островами, и героями дня стали истребители «Спитфайр» и «Харрикейн».
Только осенью 1940 года, когда эти самолеты выиграли битву за Англию, началось серийное производство «москито». Уважение британцев к истребительной авиации отразилось в программе выпуска новой машины: 20 бомбардировщиков и 30 истребителей.
1 марта 1940 года пилотируемый Джеффри де Хевилендом-младшим, одним из троих сыновей основателя фирмы, «москито» поднялся в первый полет. Ярко-желтый прототип «мосси» — так окрестили потом этот самолет англичане — пронесся над землей, как бы говоря своей расцветкой бдительным зенитчикам: «Я свой! Не спешите открывать огонь!» В этот день бомбардировщик стал своеобразным «королем» воздуха — в Европе не было более быстрой машины, — и этот титул он сохранил в течение двух с половиной лет.
Конечно, слухи о «коронации» дошли до гитлеровцев. Только отчаянным стремлением узнать подробности и по возможности ликвидировать опытный экземпляр можно объяснить выброс немецкого парашютиста в одной миле от завода. Диверсанта схватили, а немцам пришлось дожидаться официальных сообщений о новинке, появившихся в печати осенью 1942 года, когда группа «москито» средь бела дня ударила на бреющем полете по кварталу гестапо в оккупированном Осло. Оснащенные радиолокаторами «Москито» наводили соединения тяжелых бомбардировщиков иа военные объекты Германии. На море они с успехом боролись с подводными лодками, расстреливали их из крупнокалиберных бортовых пушек. За сотни километров от родных берегов «мосси» штурмовали мосты и переправы, заслужив оригинальное звание «разрушителей дамб».
И. АНДРЕЕВ
