На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Аэропланы и ракеты

235 подписчиков

Белые пятна в новом договоре о СНВ

Российский ядерный щит стремительно стареет.

По результатам парламентских слушаний, проведенных в Государственной Думе, отмечено, что :

«...новый Договор о СНВ и Протокол к нему выработаны на строго паритетной основе, в соответствии с принципом равной и неделимой безопасности. Документы сбалансированы и лишены многих недостатков прежних договоренностей.

Ратификация Договора не только сделает более стабильными и предсказуемыми наши отношения с США, но и укрепит международные позиции России. Количественные параметры, зафиксированные в Договоре, по нашим расчетам, позволяют Вооруженным Силам России обеспечить в полном объеме стратегическое сдерживание в мирное время и поражение ядерных объектов вероятного противника с гарантированной вероятностью».

Мидыхат Петрович ВИЛЬДАНОВ – генерал-майор, профессор Академии военных наук, кандидат военных наук, Заслуженный военный специалист Российской Федерации

Представляется, что данные выводы являются недостаточно обоснованными, поскольку в тексте Договора и Протоколе к нему отсутствуют исходные данные сторон по боевому составу, структуре, тактико-техническим характеристикам действующих СНВ. Объясняется это требованиями пункта 3 главы II Протокола: «Не позднее чем через 45 дней после вступления в силу Договора, стороны осуществляют первоначальный обмен данными согласно категориям данных, содержащимся в настоящей главе». Можно предполагать, что обмен данными произойдет по линии внешнеполитических ведомств или национальных центров уменьшения ядерной опасности (НЦУЯО) РФ и США со ссылкой на конфиденциальность и без опубликования в СМИ.

Президент США Барак Обама.

При этом состав и наименование категорий данных вызывает много вопросов. Так, в Протоколе к Договору, в блок категории данных СНВ американцы предполагают предъявить некие базы МБР мобильных пусковых установок с указанием их названий, координат, районов базирования, собственных опознавательных знаков ракет и даже количества боезарядов на них; места складского хранения и загрузки развернутых МБР; объекты по производству ракет и их мобильных пусковых установок и т.д. Хотя известно, что программы разработки подвижных грунтовых и боевых железнодорожных ракетных комплексов в СНС США были закрыты еще в 1991 г. в связи с подписанием Договора о СНВ, при этом утверждалось о создании солидного научно-технического задела. Кроме того, американцы в качестве действующих заявляют МБР «Минитмен-2», ликвидированные согласно «старому» Договору о СНВ, и небоеготовые стратегические бомбардировщики

В-52G, российская сторона предъявляет БРПЛ РСМ-56, которая не принята на вооружение, а также РПЛСН «Юрий Долгорукий» без ракет, что делает эту подлодку объектом американских инспекций. Может быть и российской стороне, по аналогии с американцами, в качестве действующих заявить боевые железнодорожные ракетные комплексы? Кстати, термин «действующие МБР» в главе первой (термины и определения) Протокола к Договору отсутствует.

Вполне резонным является вопрос, почему стороны до начала первых российско-американских переговоров не обменялись количественными и качественными данными по СНВ, достоверность которых была бы подтверждена подписями, например, министров обороны РФ и США? Тем более, данная информация для сторон не является закрытой, поскольку обмен ими осуществлялся по линии НЦУЯО в рамках предыдущего Договора о СНВ в течение 15 лет. Это позволило бы заблаговременно, путем моделирования и применения методов системного анализа с привлечением научно-исследовательских организаций РАН, Минобороны РФ и других заинтересованных структур, получить и постоянно уточнять научно-обоснованные выводы о паритетности, балансе или дисбалансе их боевых возможностей, формах и способах сокращения СНВ и др. Однако подобные подходы реализованы не были. Кроме того, до сих пор не опубликованы два важнейших документа – это Приложение об инспекционной деятельности и Приложение об уведомлениях. Причем в тексте Протокола сделано 32 ссылки на эти документы, что свидетельствует о логической незавершенности некоторых положений договорных документов, подписанных президентами РФ и США. Результаты их анализа позволяют сделать вывод, что недостатки прежних договоренностей учтены не в полной мере.

Так, в договорных документах отсутствуют статьи, регламентирующие порядок уменьшения боезарядов на платформах головных частей (ГЧ) МБР и БРПЛ (выделено автором), что создало для американской стороны благоприятные условия в интересах наращивания боевых возможностей своих СНС. Это подтверждается следующим.

«СТАРЫЙ» ДОГОВОР О СНВ И ПЛАТФОРМЫ ГЧ

Согласно военному энциклопедическому словарю РВСН (1999 г.) «платформа головной части представляет собой конструктивный элемент головной части, предназначенный для установки на нем боевой комплектности, систем и устройств головной части».

Стратегический бомбардировщик В-2А.

В статье III п. 5b) упомянутого Договора отмечалось, что «уменьшение количества боезарядов, которое числится за МБР «Минитмен-3», осуществляется с соблюдением следующего: iii) платформа боеголовок каждой МБР «Минитмен-3», за которой числится уменьшенной количество боезарядов, уничтожается и заменяется новой платформой боеголовок». В п. 5vi) этой же статьи было определено, что «если количество боезарядов, которое числится за МБР или БРПЛ определенного типа, уменьшается более чем на две единицы, платформа боеголовок каждой МБР или БРПЛ, за которой числится такое уменьшенное количество боезарядов, уничтожается и заменяется новой платформой боеголовок».

ПЛАРБ типа «Огайо».

Необходимо отметить, что американская сторона при уменьшении количества боезарядов на МБР типа «Минитмен-3» с трех до одной, нарушила эти положения. В обход требований Договора, доказательства установки новой платформы ГЧ и уничтожения старой не представлялись, претензии российских инспекторов отклонялись. При этом процедуры показа ГЧ этих ракет, навязанные американцами, не позволяли российским экспертам достоверно установить факты замены платформ и подтвердить, что ГЧ не содержат большего количества боезарядов, чем количество боезарядов, которое числится за ракетами данного типа согласно Договору. В связи с этим, 150 МБР «Минитмен-3S», заявленные США как моноблочные, вплоть до 5 декабря 2009 г. российской стороной в такой комплектации не засчитывались. Что касается БРПЛ «Трайдент-2», то за каждой ракетой числилось 8 боезарядов, при этом ракеты были испытаны с 12 боезарядами при двухъярусной конструкции платформы ГЧ. Тем не менее, достоверно подтвердить заявленное количество боезарядов на этих ракетах, российским инспекторам также не представлялось возможным из-за применения американцами жестких чехлов.

Поскольку Договор СНВ-1 утратил силу 5 декабря 2009 г., представляется весьма интересным рассмотреть вариант современного боевого состава СНС США, который приведен в таблице 1.

Результаты анализа показывают, что все МБР типа «Минитмен-3» в настоящее время могут быть дооснащены до 3 боезарядов, поскольку платформы ГЧ американцами были сохранены. Нельзя исключать, что БРПЛ «Трайдент-2» будут укомплектованы 12 боезарядами. Предположительно, все стратегические бомбардировщики (СБ) заявляются в максимальной комплектации ядерными средствами поражения, сохранена техническая возможность оснащения В-1В и В-2А крылатыми ракетами АGM-86B или АGM-129А. В оперативном резерве числятся 28 стратегических бомбардировщиков. Кроме того, в составе американских СНС находится до 50 законсервированных шахтных пусковых установок ракетных комплексов «МХ» и до 50 «Минитмен-3».

Таким образом, по экспертным оценкам, в боевом составе СНС США в настоящее время может находиться 917 носителей и 8146 боезаряда. В связи с этим возникает деликатный вопрос, существует ли ясность у российской стороны о выполнении американцами своих договорных обязательств по выходу на уровень боезарядов до 6000 единиц? С подобных оценок и надо было начинать российско-американские переговоры по подготовке нового Договора о СНВ и осуществлять рассмотрение договорных документов к ратификации. Представляется, что сторонам необходимо срочно приступать к выработке и согласованию единых подходов к формированию вышеупомянутых категорий данных с учетом (или без учета) достигнутых уровней сокращения СНВ (по предыдущему Договору), составу и номенклатуре действующих СНВ, применения так называемых условных засчетов боезарядов и т.п.

НОВЫЙ ДОГОВОР О СНВ И ПЛАТФОРМЫ ГЧ

В МИД РФ утверждают, что новый Договор о СНВ предоставляет российской и американской сторонам равные возможности по формированию возвратных потенциалов. Неоднократно подчеркивалось, что установлен уровень в 800 единиц для развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и СБ. Поскольку 700 единиц составляют развернутые МБР, развернутые БРПЛ и развернутые СБ, то остальные 100 пусковых установок относятся, якобы, к разрешенному возвратному потенциалу.

Пуск МБР «Минитмен-3».

Однако в новом Договоре о СНВ и Протоколе к нему отсутствуют статьи, регламентирующие использование сторонами платформ ГЧ при сокращении количества боезарядов, которые в договорных документах даже не упоминаются. Термин «платформа ГЧ» в главе первой (термины и определения) Протокола к Договору не разработан, хотя по тексту упоминается какая-то платформа, названная монтажной. Явным просчетом российской стороны можно считать согласие на исключение из этих документов важнейших положений, касающихся платформ ГЧ, порядка их разгрузки, контролируемой ликвидации и замены на новые и т.д. Вряд ли американцы будут ликвидировать ракеты типа «Минитмен-3», на которых осуществлены замены всех трех твердотопливных двигателей, а также жидкостных ступеней разведения. Можно утверждать, что основным способом сокращения американских СНВ до уровней 1550 боезарядов станет разгрузка платформ ГЧ МБР и БРПЛ со снятием части боеголовок и их складированием. Как известно, взаимные инспекции мест их хранения и утилизация Договором не предусмотрены. В результате, сохраняется техническая возможность оперативного дооснащения платформ ГЧ необходимым количеством боевых блоков. Кроме того, выход на заявленные уровни СНВ американская сторона будет осуществлять за счет ликвидации стратегических носителей, ракет и пусковых установок ранних сроков выпуска, путем перевода СБ в неядерный статус. Безусловно, американцы найдут и другие прагматичные способы сокращения СНВ.

Необходимо подчеркнуть, что в СНС США разработка концептуальных подходов к формирования основных положений Договора о СНВ базировалась на результатах научных исследований, направленных на поиск и обоснование рациональных вариантов структуры и боевого состава СНС при различных уровнях сокращения оперативно-развернутых ядерных боезарядов, в том числе до 1550 единиц и ниже. Наиболее актуальным и значимым может считаться аналитический доклад, подготовленный группой американских ученых из Ассоциации Военно-воздушных сил (Air Force Association), представляющей интересы ВВС. Особое внимание в документе уделено анализу состояния и перспектив строительства СНС в условиях действия нового Договора о СНВ и более глубоких сокращениях носителей и связанных с ними боезарядов. Для сравнительного анализа и оценок перспективных вариантов группировок СНС в условиях сокращений СНВ были выбраны следующие критерии: количество носителей и оперативно-развернутых ядерных боезарядов, обеспечивающих минимальное ядерное сдерживание; оперативная готовность к выполнению боевых задач; точность поражения объектов; способность к реализация функции ядерного сдерживания; степень влияния на поддержание стратегической стабильности; скрытность действия и живучесть; способность к участию в ответных действиях; возможность преодоления системы ПВО/ПРО; «эффективность-стоимость».

По результатам исследований сделан вывод, что сокращение боезарядов до уровня 1550 единиц и ниже, может привести к слому стратегической ядерной триады, переходу к ядерной диаде или монаде с ликвидацией авиационной ядерной компоненты ВВС (более подробно см.: Dr. Dana J. Johnson, Dr. Christopher J. Bowie, Dr. Robert P. Haffa. «TRIAD, DYAD, MONAD?», Air Force Association. december, 2009).

 

Картина дня

наверх